Ночь.
"Ведь нам без связи ни вверх, ни вниз...будто воздушным змеем -
Выше нас не пускает жизнь, а ниже мы не умеем" – пела гитара в динамиках черно-синего джипа, который быстро нес человека домой по темным улицам. Третий час утра...почти пустые дороги, слегка освеженные только что выпавшим мокрым снежком, любимая, почти въевшаяся в кровь песня - что еще нужно человеку, возвращающемуся домой после длинного рабочего дня?..
"ВДНХ, рядом с метро, 34 двор, вызов" - заговорила вдруг спокойным, но чуть уставшим голосом ночного дежурного рация в ухе. Человек невольно передернулся: он терпеть не мог, когда прерывали эту песню, да вдобавок подумал, что свое на сегодня отпахал, и как-нибудь обойдутся без него…
Прошла минута, и дежурный повторил вызов...пара голосов вышли в эфир: никак не успевают, и - тишина. Человек в сердцах пнул панель и припарковался. Прикинув, что пешком будет быстрее, он прикоснулся к уху: "Стайл. Принял ВДНХ рядом с метро. 3 минуты" и бикнул сигнализацией, уже чувствуя на лице холод третьего уровня Сумрака...

…Он никогда не страдал медлительностью и, увидев нападение, сразу понял, что придется туго. Какие-то мелкие вампиры почти добивали на первом слое одного светлого, но вот двое темных второго ранга, пытавшихся повеселиться в ночное время и усыплявших почти мертвого перевертыша, возможно, придутся ему не по зубам. Можно было ожидать чего угодно, но чтобы Светлый, даже не пополняя энергию, сразу ринулся в бой...Темные перекинулись взглядами и приготовились встретить гостя по всем правилам, но он смешал их карты. Светлый, не поставив защиту, слета атаковал, похоже, всем, что у него было в запасе. Обожженные вампиры яростно взвыли и послали в этого сумасшедшего круги смерти. "Стоп кадр" летевших заклинаний успокоил темных: ни один маг не вынес бы такого, и оставалось только забрать добычу с собой…
Мгновение спустя они поняли, насколько изменчива фортуна...Маг был на последнем издыхании, но еще жив, и с его пальцев срывалась гигантская буря, подсветившая на лацкане ромбический значок "Специальный Отдел". Не сговариваясь, темные рванулись на второй слой, прочь от этого несчастного нападения, но было поздно...вдогонку буре по всем слоям входили в бой Светлые с такими же значками, а кто-то с четвертого слоя задорным голосом кричал: "Ну-ка! На кол!".
***
Может, он и был простым опером, но отдельный кабинет - дело святое. Тут слишком заботились о сотрудниках, и отдельные вещи даже вызывали подчас столь несвойственную ему улыбку. Они даже умудрились зачем-то подарить ему кактус и каждый день проверяли, не забывают ли его поливать. Этот дурацкий почти желтого цвета кактус превратился для него почти в символ всего, что он знал в этой жизни. Стайл просто не мог вспомнить ничего до того странного летнего дня, когда словно очнулся рядом с Китай городом. Он рефлекторно провел рукой по короткому седому ежику на голове, как всегда, когда задумывался о прошлом. Он даже не мог вспомнить, отчего поседел, но всегда представлял себя молодым и с буйной копной волос.
С тех пор как СО его принял и жизнь пошла более менее накатанно прошло уже добрых несколько лет и Стайл перестал дергаться. Всякое бывает в жизни, и амнезия не худшее. В конце концов, у него была хорошая и стоящая работа, приятные товарищи и по большому счету он всегда был в душе согласен, что жизнь идет путем. Остались, конечно, странные, ничем не объяснимые привычки – например, такая, как почти необходимость слушать и сейчас звучавшую в кабинете песню, но он прощал себе такие маленькие причуды.

День.
С неба лил внезапно разошедшийся косой дождь, и ни одна живность в здравом уме не вылезла бы из норы в такую погоду, но по лесу бежал человек в зеленом защитном костюме. Он не смог бы лететь быстрее даже если бы по пятам шли все черти ада, но прошедший за ним следопыт не отметил бы даже единой сломанной ветки или задетого куста, потому что в его части непрофессионалов не держали. Впрочем, он уже, наверное, не мог считаться военным вот уже 10 минут с тех пор как отказался выполнить задачу и если бы сейчас его "коллегам" было бы до него, то даже гадать не стоит, с какой быстротой в него бы всадили пулю.
Любая страна, какой бы демократической и продвинутой она не была, должна иногда сводить счеты с теми, кто слишком сильно мешает.

Он давно перестал задумываться над тем, что делает, потому что считал, что команды отдают те, кто знает, что нужно...да и отделять жизнь от армии стало как-то непривычно. Он был профессионалом высшей категории и успел отработать 11 операций, но сегодня все пошло наперекосяк, потому что он провалил задание. Он оказался плохим бойцом, никудышным исполнителем, предателем, как это считается у них, но, Господи, он не мог - не сумел заставить себя выстрелить в девочку, гладившую бело-рыжего щенка. И теперь все, что у него осталось – это небо, скорость и он сам – человек, которого он, как оказалось, не знал до конца, но прощаться с которым ему пока не хотелось. Его прошлая жизнь перечеркнута...куда бежать, что делать, от кого прятаться...почему...чем я заслужил это...

Он бежал так, что дал бы фору хорошей лошади, но остальные были ничуть не хуже него, а полный хаос в мыслях подвел его ровно на секунду, чего, впрочем, было вполне достаточно. Скрип сломанной ветки слева за спиной вырвал его из раздумий и послал в неровный кувырок, но он уже знал, что все бесполезно, потому что такие, как он, не промахиваются...Два резких толчка в спину превратили кувырок привычного тела в падение, и человек в защитном комбинезоне зеленого цвета остался лежать, уткнувшись в мокрую траву непонятно в какой стране раскинувшегося бескрайнего леса. Он уже не чувствовал тела, однако ему почему-то казалось, что он видит странный синий мох и свивающиеся змеями линии живой энергии.

Вечер.
Даже улицы казались свежей...теперь он помнил все, но горевать не стоило. Жизнь идет своим чередом и, наверное, его место именно тут и сейчас. Впереди много лет и он приведет дела к нулевой черте, перед тем как настанет его день. Стайл даже знал теперь, как его зовут, но решил что новое прозвище гораздо больше по душе. С этой мыслью он бесшабашно мотнул головой и запел про себя:
"Выпадет шанс и некто святой придет спасать твою душу.
Ты встанешь, схватишь его за грудки и станешь трясти как грушу.
Ты скажешь: Мне не надо спасительных слов. Их своих у меня как грязи.
Мне не надо не стен, ни гвоздей, ни холстов. Лучше дай мне канал связи".